О "Монологе" - альманахе свободного творчества - знают немногие. Его нельзя купить в киоске "Белсоюзпечать" или на Amazon. На книжных полках белорусских квартир его экземпляров лежит, пожалуй, меньше, чем в библиотеках и на кафедрах учебных и научных учреждений всего остального мира. Это уникальное для Беларуси литературно-художественное и публицистическое независимое издание существует с 1996 года. А его главным редактором и издателем является Алексей Андреев, человек особых взглядов на мир и культуру, тонко чувствующий вибрации социальной атмосферы. Беседа с ним для нашей рубрики "Топ-Смартфон" получилась скорее философской, нежели технической. Потому что иначе и быть не могло.

- Алексей, каким мобильным телефоном вы пользуетесь в настоящее время?

- Это смартфон HTC One S (ОС Android, экран 4.3" AMOLED (540x960), 2-яд. проц. 1500 МГц, память 16 ГБ, аккумулятор 1650 мАч.). Он появился у меня около 2 лет назад. Похоже, скоро придется искать ему замену...

- Уже определились с выбором?

- Скорее всего, это тоже будет смартфон НТС. Я пользуюсь моделями этой марки с тех пор, как появились смартфоны. Для меня это оптимальный вариант по цене/качеству. До One S у меня так же был НТС. В этом смысле я консерватор. В комплекте моего первого смартфона еще был стилус, которым нужно было водить по экрану. В Беларуси тогда они еще в продажу не поступили. Мне привезли эту модель из Германии по безумной для тех времен цене.

- Какие функции этого смартфона являются для вас наиболее востребованными?

- Кроме непосредственно связи, это интернет-браузер, e-mail. И еще все эти штучки, которые позволяют общаться без прямого участия мобильных операторов. Я имею ввиду такие приложения, как Viber и WhatsApp. В меньшей степени Skype.

Что же касается прочих "излишеств", то, к примеру, камерой смартфона я пользуюсь редко, в десятую очередь, т.к. полупрофессионально занимаюсь фотографией, имея для этого серьезную аппаратуру (марки Olympus) с большим количеством разнокалиберных объективов. Все эти мобильные игрушки - не более чем развлечение, и уж конечно, они не предназначены для того, чтобы сделать процесс фотосъемки самоцелью.

- Тем не менее, многие хвалят тот же Nokia Lumia за хорошее качество фотоснимков. Более того, некоторые модели смартфонов выпускаются с расчетом на то, что пользователь будет много фотографировать именно мобильником...

- Понятно, что многие из существующих ныне "мыльниц" позволяют получить правильное фотографическое изображение. Но в 9 случаях из 10, если я полагаю, что мне будет, что снять, я все же возьму с собой полноценную камеру. До сих пор у меня не было ни одного снимка, которым я бы гордился, и который был бы получен с помощью телефона. По-крайней мере, у НТС пробел в этом вопросе.

- Вопрос по поводу производителя, уже ставший традиционным: Вас не смущает глобализация рынка китайскими производителями (НТС, ZTE, Huawei, Lenovo)?

- Я отношусь к этому, как к неизбежному факту. Для меня здесь вопрос скорее в другом: сертифицированное это производство, или нет. К качественному китайскому производителю я отношусь лучше, чем к белорусскому (смеется). Практически вся моя домашняя и рабочая техника собрана или произведена в Китае.

- А вам не кажется, что людей просто лишают выбора?

- Свободы выбора нас лишили в тот самый момент, когда телефон превратился в гаджет. То, что мы от них несвободны - уже достаточный для переживания повод. А кто их там производит - это уже дело десятое. Лишь бы производители могли обеспечить стабильную работу этих устройств.

- Давайте посмотрим на это с другой стороны: как сильно воздействует цифровая техника на жизнь современного общества?

- Я считаю - это катастрофа. Даже будучи взрослым человеком, заставшим другие времена, я все равно чувствую эту, на мой взгляд, необоснованную зависимость. Я чувствую себя дискомфортно, если забываю телефон, когда выхожу из дома в магазин, хотя весь путь туда/обратно занимает не более 15 минут.

Если говорить о молодом поколении, то с ними все еще хуже: виртуальная жизнь для них стала реальностью, а реальной практически и не существует. Это уже факт действительности. Печальный, с моей точки зрения.

- Возможно ли от этого отойти?

- Боюсь, что нет. Только через вынужденные техногенные катастрофы, например. Если вдруг повсеместно отключится электричество, тогда люди начнут ходить в гости к родителям пешком, а не общаться с ними по Skype. Но это вряд ли произойдет. С подобной зависимостью как-то придется жить.

- А если подобная катастрофа все же случится?

- С теми людьми, которых я люблю, и с которыми не связан рассылкой новостей, я и так стараюсь регулярно встречаться, но избегаю контактировать с ними в социальных сетях. Для меня это принципиально важно.

В рабочем плане все гораздо сложнее. Если у меня ломается компьютер, я просто курю, т.к. мне больше нечего делать. На цифровых носителях у меня вся информация: тексты, макеты, фотографии и прочее.

- Насколько изменилась культура общения?

- Если отбросить весь возрастной маразм, оставив только наблюдения за своими племянниками и студентами, могу сказать, что они действительно 80% времени проводят "ВКонтакте". Из этого следует, что многие за пределы этого общения никуда не выходят.

- В беседе с Олегом Хоменко мы сравнили этот мультикультурный феномен с оруэлловским "новоязом" как массовым элементом управления...

- Да, это, безусловно, истина. К примеру, на свой gmail я регулярно получаю спам в виде сообщений: "Возможно, вы знаете Иванова/Петрова/Сидорова?". Если бы подобные вещи стали происходить где-нибудь западнее Бреста, в Европе или Америке лет 20 назад, там бы уже начались народные восстания. Но нас как-то постепенно приучили к тому, что все мы очень прозрачны. Уж не знаю для кого, наверное, для всех, кому это интересно. И тот факт, что в моей почте, контактах и истории просмотров интернет-страниц кто-то регулярно роется, и даже не пытается это скрыть, а наоборот, что-то мне предлагает - сегодня стал расхожим. Мы ВСЕ в этом живем.

Что касается языка, то белорусы столкнулись с проблемой утраты национального языка, как средства бытового общения. Но я всегда говорю своим коллегам, что катастрофа здесь уже не в этом, а больше в том, что сначала дети, а теперь и взрослые люди в цифровом пространстве не говорят ни на одном из языков, как таковом. Я в этом уверен, т.к. иногда переписываюсь со своими студентами... Тот сленг, на котором они общаются, и тот предельно низкий уровень грамотности, из которого формируется современный "новояз", говорит о литературной бедности сознания. Просто дети после Чернобыля в принципе не читают. Ни на одном из языков. И глупо надеяться, что при этом они заговорят на белорусском. А ведь могли бы, т.к. мы сохранили роскошный литературный язык, которого не коснулась вся эта новомодная дребедень.

- А так понимаю, вы не одержимы различными новинками, которые предлагает цифровой рынок?

- Уже нет. Сейчас они меня раздражают. А лет 10 назад, начиная с видеомагнитофона, какое-то время я этим развлекался. Но эти игрушки очень быстро эволюционируют, чтобы за ними угнаться. И в данный момент тот факт, что мой телефон дохнет, вызывает у меня лишь раздражение перед необходимостью покупки нового.

Это даже не столько денежный вопрос, сколько вопрос привычки: нужно тратить время но то, чтобы освоить новый аппарат, терпеть назойливые сообщения о выходе необязательных обновлений для всяких программ... Во времена моего детства у слов был принципиально иной смысл, чем теперь. К примеру, словно "обновление" ассоциировалось с какими-то позитивными переменами в жизни. А сейчас это лишь новая версия программы, которая, скорее всего, будет хуже предыдущей. Таким образом, нас провоцируют на то, чтобы мы все время что-то покупали, обновляли, потребляли и др.

У нас вроде бы есть выбор, но это иллюзия. От того, каким образом я буду звонить друзьям в Амстердам: через Viber или WhatsApp, ничего в моей жизни не поменяется. Важно, что других способов общения с ними в ближайшее время не предвидится...

- Как вы относитесь к продукции Apple?

- Это отдельная история. У меня были проекты, связанные с небезызвестным графическим гаджетом iPad. Это катастрофа! С него началось мое внутреннее идеологическое напряжение. Мне кажется, что именно с деятельностью Стива Джобса возникла наша тотальная несвобода. Один из принципов деления людей, существующих в пределах цифровой инфраструктуры - те, кто использует устройства с ОС Android и те, кто является поклонником Apple. При всех сложностях, о которых мы говорили, Android рассчитан на людей, принимающих решения. А Джобс создавал индустрию для прапорщиков - т.е. для тех, кто думать не любит. "Мы все за вас придумали" - говорил он.

И это отвратительно. Невзирая на то, что решение может быть совершенным, оно никак не учитывает моей индивидуальности. Тотальное навязывание - это попытка приватизировать все, что тебе не принадлежит. Через iTunes мне говорят, что я должен покупать стихи Пушкина, но при этом мне практически запрещается закачивать на iPad собственную информацию! С моей точки зрения - это радикальное нарушение прав и свобод человека, за которые ратуют те же американцы. На самом деле, все с точностью наоборот. Стив Джобс реализовал ценности, совершенно противоположные тем, которые декларировались изначально.

Конечно, я не могу разбить свой iPad о стену и купить себе планшет на Android - за него были уплачены немалые деньги. А значит, я тоже попался в эту ловушку. И каждый раз, когда мне необходимо выйти через него в интернет, я понимаю, что несвободен. Это неприятно.

- Подобная тематика часто всплывает в творчестве авторов "Монолога"?

- Больше в разговорах. Вроде того, который сейчас ведем мы с вами. Это как с погодой - она может нравиться или нет. Я вот зиму не люблю: мало света, холодно. Но она приходит, и я ничего не могу с этим поделать. Так что даже самые упрямые люди вынуждены признать победу цифровой революции над нами. И мы в этом живем.

- Плюс, появляются такие литературные жанры, как "роман в sms"...

- Да, хотя подобное, к счастью, мне на глаза не попадалось. У меня и планшет этот злополучный появился после того, как возникли пресловутые "джобсовские библиотеки" и стало понятно, что вот она - единственно возможная форма существования печатного издания в будущем. Ведь "Монолога" никогда не было, и по сей день нет. Цифровую рекламу в интернет-пространстве мы в первую очередь не сделали потому, что оно антикультурно по своей сути. Любая книга/журнал имеет первую и последнюю страницу - это очень важно. Как в жизни, где есть начало и конец. А бесконечно бегущий скролл к этому никакого отношения не имеет.

Джобс придумал эту историю - формат планшета стал книжным. Эта имитация книги, где есть первая и последняя страница, оптимальна для цифрового пространства. И я считаю, что 90% всего, что имеет отношение к полиграфии и издательскому делу, уйдет туда в ближайшие годы. И с этим придется работать.

- Хорошо ли, что все больше вещей становятся доступными?

- Не уверен. Раньше появление нового фильма или книги требовало от людей совершения действий. Книгу нужно было найти. Чтобы посмотреть киноленту, приходилось тащиться в кинотеатр. В этом было ощущение праздника. В жизни современного человека праздника становиться все меньше, тогда как любую книгу или фильм можно скачать, сидя на унитазе. Когда все становится абсолютно доступным, очевидно, что интерес падает.

- Что вы пожелаете нашей читательской аудитории?

- Очень трезво относиться к технологическим новшествам, которые нам предлагают, и понимать, что это не более чем "сыр в мышеловке". И не тратить большую часть жизни на то, чтобы сменить 2-ядерные смартфоны на 4-ядерные.

Беседовал Максим КОЗЛОВ