Гость этого выпуска в особом представлении не нуждается. В прошлом участник таких культовых белорусских формаций, как «Палац» и «Kriwi», но больше известен, как сольный исполнитель. Такие песни, как «Красуня-Вясна», «Дзе мой край», «Я нарадзiўся тут» известны даже тем, кто лишь шапочно знаком с белоруской сценой. Он может позволить себе выпускать по альбому в год, а также не брезговать никакой публикой, с легкостью выступая как в дурдоме, так и в зале на тысячу мест. Мы рады представить своим читателям автора музыки и исполнителя - Змитера Войтюшкевича.

– Змитер, расскажите, каким телефоном вы сейчас пользуетесь?

– Это Samsung i9000 Galaxy S (ОС Android, экран 4" AMOLED (480x800), 1-яд. проц. 1000 МГц, память 16 ГБ, аккумулятор 1500 мАч).

Купил его по акции, как абонент сети Velcom. До этого был смартфон НТС. После того, как тот аппарат сломался, решил посмотреть что-то новое. Так получилось, что выбор пал на Galaxy.

– И как впечатления?

– Нормальный телефон. Не скажу, что я на 100% в теме, но согласен с людьми, которые хвалят его за функционал. Только спустя год я купил для него чехол. А все это время мой Galaxy прошел километры гастролей «лицом к лицу». И отдам ему должное, жив до сих пор. Из минусов первое, что приходит на ум – это слабая батарея. В остальном меня все устраивает.

– Какие функции этого телефона для вас наиболее важны?

– Кроме непосредственно связи, я делаю им фотографии, чтобы зафиксировать что-то в уме. Хотя диктофон мне не нравится, я пользуюсь им для записи песен. Звук получается неидеальным, но для работы все равно удобно. Еще мне нравится тачскрин: с его помощью пользоваться телефоном в разы комфортнее (можно увеличивать снимки и т.д.).

– Как часто вы меняете аппараты?

– Galaxy у меня уже полтора года, но я хочу поменять его на что-то другое. Сейчас выбор стоит между линейками iPhone и Nokia Lumia. В них, к примеру, есть белорусский язык, что для меня крайне важно, т.к. сейчас я пользуюсь латиницей. Хотя, в плане выбора таких вещей, я больше руководствуюсь эмоциями, чем здравым смыслом. Прямо как блондинка (смеется). Я до сих пор не знаю, чего хочу, но решать этот вопрос буду только тогда, когда сломается мой Samsung.

– Как вы относитесь к китайским производителям мобильных телефонов?

– Мой предыдущий телефон НТС я заказал из Америки. На тот момент (лет 5 назад) он был для меня достойным решением. Но все-таки мне ближе те бренды, которые я уже называл. Хотя насчет китайских производителей нет никаких предрассудков. Смартфоны Huawei есть у многих моих друзей, что уже показатель успеха. Но не могу сказать, что мы часто их обсуждаем. А читаю я об этом мало. Поэтому не знаю, что из них лучше. У меня еще все впереди.

– Чем, на ваш взгляд, сейчас является мобильный телефон?

– Признаюсь, мне грустно от того, что смартфон сейчас настолько универсален. Вот раньше у человека была мечта: купить мобильник. Он радовал глаз, был предметом роскоши. А теперь выбор телефона – лишь результат необходимости. Поэтому я отношусь к таким вещам максимально просто. Может и хорошо, что мы перестаем трепетать перед подобными игрушками. Сейчас телефон есть у любого школьника, но счастья от этого вряд ли прибавляется.

– Насколько сильно, на ваш взгляд, влияет цифровая революция на нашу жизнь, общение, культуру в целом?

– Это важный вопрос. Есть такая шутка: «Свадьба прошла без драк и скандалов – был бесплатный wi-fi». Это яркий образчик нынешней жизни. И сражаться с этим, направлять кого-то куда-то бессмысленно. По-моему, каждый человек должен пройти сам через все эти особенности, изучить природу собственного «Я» и решить, что для него важно. Это как встреча с алкоголем: кто-то пережил ее легко, а кому-то она пошла во вред.

Цифровые девайсы уже стали частью человеческой культуры. И от них зависят многие – в большей или меньшей степени. В том числе и я. Тот же телефон во многом облегчает мне жизнь. Раньше я хотел избавить свой хутор в Войтюшках от интернета. Но теперь пришел к выводу, что он необходим. Нет ничего плохого в том, чтобы использовать все технические блага, которые есть. И уж точно нельзя запрещать ими пользоваться. Для меня большим злом является телевизор и все те передачи, что транслируются по национальным каналам. И в этом контексте смартфон становится лишь новой площадкой для подключения к интернету, где можно найти максимально полную информацию по любому вопросу.

– Вы используете компьютерный сленг в речи, состоите в каких-то сообществах? Как относитесь к тем, кто использует?

– Не особенно. Это удел молодежи. И она бывает разная. Кто-то активно использует сленг, кто-то создает сообщества, целые субкультуры, а кто-то даже белорусифицирует их (для меня это особенно важно). Может, где-то неверно расставлены приоритеты, но… я верю в нашу молодежь (улыбается)! Хотя иногда замечаю, что некоторые люди 27-летнего возраста напортачили в жизни больше, чем я в свои 40 лет.  Главное, чтобы в культуре было меньше гадости, предательства. Чтобы превалировали теплые человеческие отношения, сохранялась семейная иерархия. Мне кажется, именно для этого существует культура. А уже в каком виде – это вопрос времени.

– Как вы относитесь к видеоиграм?

– Молодому поколению компьютерная индустрия активно предлагает различные игры. И многие уходят в них с головой, теряются там, становятся беспомощными в реальной жизни. Игры заканчиваются только тогда, когда человек хоронит своих близких (маму, детей, не дай бог). Лишь после этого он становится тем, кем должен быть. Важно стараться не допускать таких моментов, как можно дольше радоваться настоящему своему окружению. Не стоит делать поспешных выводов, воздерживаться от оценок других. И если уж играть в игры, то исключительно своего собственного изобретения.

– Вы активно пользуетесь социальными сетями?

– Да. В Facebook у меня 5 тысяч друзей. Только активности у меня там практически нет. Мне нравится читать посты других людей, но я стараюсь ничего не комментировать и ничего не оценивать. 300 лайков или анлайков на моем счету никак на меня не влияет.

– Какие еще девайсы присутствуют в вашей повседневной жизни?

– Есть разборный планшет Asus (типа РС Touch или Transformer), на котором дети смотрят мультики. Есть также простой планшет Samsung Galaxy (не помню конфигурацию), а еще ноутбук Lenovo для работы. Также думал приобрести цифровую камеру Nicon или Canon, но у меня просто нет времени на то, чтобы серьезно заняться фотографией.

– Используете ли какой-либо компьютерный контент в своем творчестве?

– Никакого. Даже текст по моей просьбе набирает жена. Когда-то давно, еще в бытность совместного творчества с группой «Палац», я купил себе толстую книжку-руководство по программе Cubase. У нас даже была клавишная станция Kurzweil со множеством ручек и возможностью записи сразу нескольких дорожек. Работа с этим инструментом для меня была счастьем: на нем я записывал песни на стихи Маяковского, Барадулина, Некляева. Но оказалось, что для меня быстрее и проще было наиграть гармонии на гитаре, а потом объяснить мою мысль музыкантам. Так что писать ноты я давно разучился, хотя у меня есть разные дипломы, подтверждающие мою профессиональную пригодность (смеется).

Я не отказываюсь от возможности вернуться к этому, даже мечтаю. Но в вопросах творчества я консервативен: мне нужны настоящие инструменты, отдельное помещение, где меня никто не будет трогать. Сейчас нет на это времени: у меня строительство, различные поездки. Так что пишу по-старинке. Хотя процесс объединения различных сэмплов с живыми инструментами мне интересен. Я знаю его по собственному опыту. И когда будет возможность, я надеюсь заняться чем-то подобным, может, записать рэп-альбом, если на тот момент это буде еще актуально. Конечно, я не Бетховен, не Моцарт, не Шварц, но тоже что-то делаю. И на данном этапе мне хватает тех выразительных средств, которыми я обладаю.

– Современную музыку, на ваш взгляд, можно отнести к живой или скорее компьютерной?

– В основном миксованная. Правда, современные композиторы, знающие не только, как правильно делать различные сэмплы, но и нотную грамоту, так или иначе, приходят к живому звучанию. Потому что нет ничего лучше, как бы банально это ни звучало. Да, есть классические компьютерные тембры и биты. Если посмотреть на попсу 5-летней давности, то мы увидим как песни, актуальные до сих пор, так и миксы, которые слушать просто смешно. А если взять саундтреки, например, к мультикам, то в них на 90% используется звучание оркестра. Это показатель, так как подобная музыка вне времени, в отличие от компьютерных «пстрикалок». Для меня живой баянист намного важнее программного.

Но опыт подобных аранжировок, мне кажется, стоит сделать каждому ищущему музыканту, хотя бы ради сравнения. Вот Солодуха говорит, что песня у Стаса Михайлова стоит 5 тыс.$. Если хорошая тема, то почему нет? Человек заработал, значит, может себе это позволить. Объединять стили и технические средства – это неплохо. Вот раньше у меня была мания работать в максимально широком жанре. Но я быстро понял, что не джазовый музыкант, и не смогу так импровизировать, как они. Остается кривляться, что-то изображать, а зачем оно надо, если ты не в теме? У каждого своя внутренняя консерватория. В этом процессе надо просто быть.

– Какое значение творчество имеет в современном мире?

– Интернет сейчас везде, его много, но ответов на вопросы все равно мало. Из-за максимального перепоста смысл стремительно девальвируется. Мне хотелось бы, чтобы ответ был для всех, причем не в виде запуска ядерной бомбы. Творческие люди предлагают варианты того, как можно жить, чувствовать, видеть. Это имеет большое значение. Во всяком случае, для меня.

Беседовал Максим Козлов