Как и почему появились и развивались информационные технологии, чем объясняется их взлёт и что ждёт IT в будущем? Сегодня мы с вами попробуем в этом разобраться. А в качестве главного инструмента используем материалы независимых экономических аналитиков и кое-какие факты, которые только на первый взгляд кажутся непримечательными.

Взлёт информационных технологий

Как известно, информационными технологиями (IT) принято считать широкий класс дисциплин и областей деятельности, относящихся к технологиям создания, сохранения, управления и обработки данных, в том числе, с применением вычислительной техники. В основном IT ассоциируют с компьютерами и программами, которые обеспечивают ввод, хранение, обработку, защиту и демонстрацию данных различного назначения и разнообразного применения.

Интересно, что колыбелью IT обычно считаются Соединённые Штаты Америки, хотя первую настоящую ЭВМ (не считая вычислителя Бэббиджа) придумал немецкий инженер Конрад Цузе. Он же разработал и самый первый язык программирования высокого уровня (Планкалкюль). Дело в том, что в то предвоенное время лучшие научные умы работали как раз в Германии, властитель которой нацелился на мировое господство и тщательно опекал науку.

Но реальную пользу от IT получила как раз не Германия. После того, как она была побеждена Советским Союзом и капитулировала, часть разработок перекочевали к странам-победителям, в том числе и к США, где вскоре появились первые ЭВМ Марк-1 и Эниак. Буквально через год после остановки Эниака, в 1956 г., компания IBM продемонстрировала первый винчестер, а ещё через два Килби и Нойс в Texas Instruments разработали первую микросхему.

Война как двигатель прогресса

Какие задачи стояли в то время перед микроэлектроникой и информационными технологиями? Разумеется, только военные. Первый гражданский компьютер (это был Altair 8800) поступил продажу лишь в 1974 году. Набор технологий, использованных при его создании, активно разрабатывался в течение почти 30 лет именно на базе военно-промышленного комплекса США для решения его задач.

ВПК в Америке сформировался таким, каким мы его знаем, именно в пятидесятые годы прошлого века. Там и по сей день (как бы ни хотелось верить в иное) главную роль играют менеджеры военно-промышленных корпораций и Пентагона, которые тесно сотрудничают с вашингтонской администрацией. Во времена "холодной войны", когда средства для реализации военных заказов буквально рекой лились на счета компаний, обслуживающих ВПК, военное лобби в США было невероятно сильным, а его прибыль - огромной.

Дело в том, что военная промышленность США представляет собой, в основном, предприятия и научные центры, созданные государством. При этом они переданы в частные руки. Нетрудно подсчитать, что затраты на строительство и реконструкцию военных заводов составляли не более 1 процента. Спекулируя на страхе перед возможной войной (которой не было в США 250 лет) и необходимостью государства защищать себя, американские бизнесмены, фактически, получали сверхприбыль. Это позволяло привлекать в отрасль лучших специалистов и учёных (вспомните проект "Манхэттэн"). Естественно, что в условиях холодной войны, а затем и гонки вооружений (её представители ВПК сами активно и стимулировали), развивались все отрасли промышленности, которые могли пригодиться военным, в том числе, радиоэлектроника и вычислительная техника.

На военных заказах миллиардерами стали очень многие. Вспомните, например, легендарного Говарда Хьюза, который строил (да так и не достроил) несколько моделей военных самолётов, получив (путем подкупа и взяток через сына президента Рузвельта - Элиотта) средства из бюджета США. Позже Хьюз вложил часть своего капитала в покупку и развитие, в том числе, предприятий радиоэлектронной промышленности и ряда научных центров, а один из них позже вошёл в состав... Никогда не угадаете. В состав компании Texas instruments! Такие, казалось бы, странные и не связанные между собой факты привели к старту индустрии информационных технологий.

Кто "подталкивал" высокие технологии?

Ну а что было дальше, известно в подробностях. Информационные технологии и микроэлектроника, подпитываемые госбюджетом США, стали развиваться, как на дрожжах. Именно крупные правительственные заказы (а почитав предыдущую главу, вы можете себе представить, как их получали) позволили в тридцатых годах прошлого века, в период Великой депрессии, выжить такой крупной ныне компании, как IBM. Вряд-ли кто-нибудь сходу поверить, что во время войны IBM выпускала не компьютеры, а автоматические винтовки "Браунинг" и "М1".

Тем не менее, уже в 1943 году компания построила свой первый компьютер "Марк-1", а в пятидесятых разработала и систему противоракетной обороны SAGE (Semi-Automatic Ground Environment), которая стояла на дежурстве до 80 годов прошлого века и была способна направлять на цель самолёты-перехватчики, передавая координаты вражеских ракет прямо в их автопилоты. У главного противника США в "холодной войне" - СССР - и в помине не было такой техники, хотя, много чего, конечно, было.

Эра расцвета радиоэлектронной промышленности, которая развивалась за счёт госбюджета США, во второй половине восьмидесятых годов закончилась, так как военных заказов к тому времени уже было мало - советский блок разваливался, а нового врага пока не было. Этот факт, наряду с неудачной налоговой реформой в США, вызвал серьёзные проблемы. И если бы не появление персональных компьютеров и новых рынков в Восточной Европе и Азии, американские производители радиоэлектронной техники и ПО разорились бы.

Складывается впечатление, что рынок компьютерной техники и программного обеспечения как-то слишком уж легко возник на руинах потерявшего доминирующую позицию в экономике военно-промышленного комплекса. Как будто некто тщательно направлял развитие отрасли так, что она заняла одну из доминирующих позиций в экономике страны и всего мира. Автор предполагает, что усилия по развитию IT предприняты государством под давлением бизнеса, потерявшего военные заказы. Возможно, когда-нибудь мы узнаем, как это было сделано, и кто стоял за "гаражными" фирмами, вроде Apple и Microsoft, сделавшими такой невероятный рывок.

В сложившейся ситуации IT удалось вернуть свои преимущества, обеспечить занятость специалистов из военной сферы и компаний, потерявших военные заказы и даже успешно доработать до возникшего в конце девяностых "интернет-пузыря" дот-комов.

Искусственный спрос, или Минотавр всегда хочет есть

Так за счёт чего же ИТ-отрасль в США (да и во всём мире) продолжает расти сегодня? Ведь рынки, открывшиеся в восьмидесятых, давно заняты. Ответ прост - за счёт так называемого искусственно созданного спроса на электронику, аппаратуру и программное обеспечение. Успешные компании и трендовые направления бизнеса всегда форсируют свой рост и стимулируют конкурентов. Выражаясь словами героя детектива братьев Вайнеров, можно сказать, что "Минотавр всегда хочет есть". И чтобы стимулировать спрос на свою продукцию, "минотавр", т.е. бизнес, создаёт или спонсирует в той или иной форме развитие разветвлённой сети структур, рекламирующих и представляющих его продукцию. Они и формируют искусственный спрос.

Подумайте сами - нужно ли нам существующее сегодня огромное количество программ и электронных гаджетов? А их становится всё больше. Сколько ещё требуется версий Windows в ближайшие годы? Их может быть и пять, но хватило бы и одной. Нам вполне хватило бы одного "Айфона" на пять лет. Но даже консервативные "яблочники" выпускают новинки гораздо чаще. Зачем вам чайник и с выходом в интернет или интеллектуальный холодильник? Есть подозрение, что "умный" дом обходится пока слишком дорого, чтобы быть полезным. Возникшую потребительскую истерию активно развивают и подталкивают, это очевидно.

Производство в схеме продаж уже давно стало далеко не главным, и теперь даже не столь важным, как ранее, элементом. Сейчас ведь можно получить дешёвую рабочую силу из развивающихся стран или разместить там заказы (для IT это особенно актуально). Готовая продукция зачастую отличается теперь только наклейкой, автомобиль - значком на капоте, компьютер - названием. В условиях конкуренции, когда на рынке фигурируют несколько одинаковых товаров, продвижение становится гораздо важнее самого производства.

К тому же, в сфере IT-бизнеса, особенно очень крупного, тоже присутствуют элементы сговора против потребителей. В качестве примера приведу гонку производителей ПО и железа. Программы становятся всё более прожорливыми, а "железо" - всё более мощным. При этом большинство продуктов через одну-две модели или версии полностью теряют совместимость с предыдущими версиями, порождая необходимость постоянного обновления (естественно, платного), покупки новой техники, новых программных продуктов. Причём в реальности очень многие новые функции и технологии нам просто навязывают. Раньше это назвали бы жульничеством, сейчас - это очень большой бизнес.

Так что же, лишняя отрасль?

Финансировать инновационные разработки, да и расширять выпуск привычного ассортимента товаров и продуктов, по мнению известного экономиста Михаила Хазина, стоит лишь в том случае, если имеются рынки, куда их можно продать. Мэтр экономики отмечает, что "С одной стороны, рынки должны обеспечивать сбыт неуклонно дешевеющих традиционных изделий, а с другой - обеспечить "технологической метрополии" (мы говорим о США) получение дополнительных доходов, окупающих производство инновационных продуктов". Свободных рынков давно нет. А значит, нет и ресурсов для дальнейшего опережающего развития. В том числе, нет их и у IT-отрасли. Искусственно накрученные спросом высокие цены в нынешних условиях долго не продержатся, а их падение поставит IT-компании на грань рентабельности.

Но это проблема глобальная. Есть и более локальная, приземлённая, так сказать. Компания McKinsey в США провела целый ряд исследований, которые показали, что информационные технологии практически не способствуют росту производительности труда. Рост насыщенности современной экономики IT-технологиями даёт в реальности не более 0,007 процентов подъёма производительности.

Получается, что инвестиции, которые идут в отрасль, не окупятся даже в течение многих лет. Естественно, возврат инвестиций в IT ляжет на сферы традиционной экономики. Реальная ценность ведь не в Айфонах и операционных системах для домашних развлекательных центров, не в играх, а в хлебе, который должен вырастить фермер, в металле, который выплавляют в печах металлурги, и в продукции машиностроительных отраслей, за счёт которой работает всё в этом мире.

Предприятия сельского хозяйства, металлургии и угледобычи имеют совершенно ничтожную рентабельность, выживая только за счёт объёмов производства. А какой-нибудь игровой программный комплекс в онлайне или тот же Facebook обеспечивают создателям миллиардные барыши. Причём для создания и поддержания всего этого изобилия тратятся совершенно реальные, невосполнимые природные ресурсы. Но колосс долго не сможет выстоять на глиняных ногах.

Согласно одной из экономических теорий, когда в экономической системе появляется перекос, она рано или поздно стабилизируется (Принцип стабилизации в Теории организации: система стремится к стабилизации диапазона изменения потенциала).

Структурный дисбаланс в экономике может выровняться, например, в ходе одного из последующих кризисов. Кризис в капиталистической системе является естественным механизмом регуляции платежеспособного спроса. Скорее всего, такая стабилизация сильно сократит IT-отрасль. До уровня, который в состоянии "переварить" мировая экономика. Для многих компаний и специалистов такая ситуация станет катастрофой.

Проблемы уже намечаются - в 2011 году отрасль IT пережила довольно серьёзный кадровый "стресс". Специалистов тогда увольняли из компаний тысячами. Правда, глобальный кризис, вроде "краха доткомов", не случился - IT-компании приспособились к рынку, научились обеспечивать искусственный спрос на свою продукцию, отыскали отрасли, где она действительно требуется, разработали схемы сотрудничества с правительствами своих стран и успешно "продавливают" необходимую им законодательную базу.

Тем не менее, ситуация осталась прежней - IT-острасль не стала волшебным образом производить важнейшие материальные блага. Пытаясь избежать стагнации и сохранить рост, IT-бизнес сегодня идёт на фондовую биржу, размещает акции на IPO, привлекая инвестиции. Но вал проблем нарастает. Пример тому - Facebook, который в результате IPO продолжает терять в стоимости акций (всего за пару дней после выхода на биржу компания подешевела на четверть).

Причём аналитики называют разные причины происходящего, забывая о главной - Facebook ничего не производит, не выращивает хлеб, не плавит металл и не строит корабли. Сегодня - это тренд десятилетия - только в секторе мобильной рекламы гигантская соцсеть в прошлом году заработала 2,4 млрд долларов, а её доля на рынке составила 12,9% (после Google с его 56%). Но что будет завтра? Платформа для общения однажды может потерять популярность. Кто сейчас помнит сеть MySpace, которая была "на волне" в середине "нулевых"? Будет ли сама IT-отрасль надежной гаванью, к примеру, лет через 10? Неизвестно.

Впрочем, для нас не всё так плохо. Зная и понимая то, что происходит вокруг, можно моделировать развитие событий, предвидеть проблемы и пользоваться преимуществами той или иной ситуации. Взлёт IT пока не останавливается. Возможно, отрасль продержится в тренде ещё длительное время, меняя направления и технологии. Это время, если, конечно, им правильно воспользоваться, может стать переломным не только для конкретных людей, специалистов, целых групп или компаний, но даже для целой страны.

IT-страна

Это проект концепции национальной программы по созданию в Беларуси одного из мировых центров разработки программного обеспечения. Цель программы - создание в РБ к 2015 году современной индустрии разработки ПО, с количеством рабочих мест порядка 300 тысяч, которая будет способна обеспечить ежегодные валютные поступления в размере не менее 7 млрд USD. Отрасль не потребует значительных затрат на производственную инфраструктуру. Всё, что нужно для программиста - помещение и компьютер с выходом в Сеть. Мы ещё можем успеть...

Автор благодарит за помощь в подготовке материала опытного экономиста-практика, Михаила Александровича Лобанова.

Эдуард ТРОШИН