После запуска Большого адронного коллайдера одна из сотрудниц ЦЕРНа сообщает директору, что удалось получить первые образцы антиматерии. Но уже через несколько минут сделавший открытие ученый убит, а контейнер с антивеществом похищен неизвестным заговорщиком… События, описанные Дэном Брауном в романе «Ангелы и демоны», являются не более, чем вымыслом: женевская лаборатория ядерной физики, конечно, не создает ничего подобного. Чем же действительно занимаются физики-экспериментаторы в ЦЕРНе, КВ рассказал физик-теоретик НЦ ФЧВЭ БГУ Егор Дыдышко, который проводит расчеты для этих экспериментов.

Фантастика и вопросы религии

Научный центр БГУ сотрудничает с ЦЕРНом с начала 90-х годов, правда, взаимодействие происходит через российский центр ядерных исследований в Дубне. Егор ездит в Женеву регулярно, но ненадолго – ведь ему, как теоретику, не нужно постоянно находится в лаборатории.

На стене - фото детектора CMS в натуральную величину

– Я занимаюсь расчетами и предсказаниями для группы «Стандартная модель», – рассказывает Егор. – На основе того, что физики уже знают, нужно провести вычисления для определенного эксперимента, чтобы на фоне известного увидеть то новое, что надо найти. В любом случае, моя область – консервативная, прорывов никто не ждет. Тот же бозон Хиггса был предсказан в 1956 году. Существует даже мнение, что открытие теоретически известной частицы не стоит огромных денег, потраченных на строительство ускорителя.

Сontrol room - командный центр управления одной из установок

– А что думаете вы? Стоило открывать Хиггса?

– Я думаю, что да. Но, к сожалению, чтобы его исследовать, Большого адронного коллайдера недостаточно, вот в чем ирония. БАК предназначен лишь для открытий. Ведутся разговоры о строительстве международного линейного коллайдера, где будут сталкивать электроны. Эта установка позволит проводить очень точные измерения.

– Бозон Хиггса нашли. Что ищут сейчас физики-экспериментаторы?

– Есть парочка интересных вещей. Вообще ищут много чего, другой вопрос – кто что надеется найти. Например, существует красивая идея суперсимметрии – достаточно элегантная в математическом плане. Группа, которая занимается этой темой, называется SUSY – как «Сьюзи» у «Океана Эльзи». Ученые привыкли думать, что мир красивый, поэтому суперсимметрия где-то должна быть. И если мы ее найдем, все будет хорошо. Но некоторые считают, что эта модель слишком искусственная. О вкусах не спорят: кому она не нравится, тот не верит в ее существование.

– А во что верите вы?

– Религиозный вопрос. Я не столько верю, сколько надеюсь, что мы найдем что-то такое, что будет интересно изучать. Например, было бы любопытно обнаружить эффекты гравитации. Есть модели, которые предсказывают существование дополнительных измерений пространства-времени. Кто-то надеется и черные дыры найти. Я бы тоже от нее не отказался – каждый ученый хочет иметь в лаборатории черную дыру, чтобы ее пальцами трогать. Говорят, у нее нет волос (шутки физиков – прим. автора). Но это уже фантастика.

– Кстати, о фантастике. В 2008 году, перед первым запуском коллайдера, говорили, будто бы мы все можем умереть. Представляет ли БАК опасность для человечества?

– Нет, реальной угрозы там быть не может – в космосе происходят вещи более экзотичные, чем во время столкновения частиц в коллайдере, но ведь Вселенная не схлопнулась.

Музей старых детекторов на территории ЦЕРНа

Научная жадность, и куда попадет коллайдер после смерти

– Как долго будут использовать БАК?

– Коллайдер в принципе не может долго прослужить, потому что ограничено его финансирование. БАК планируют эксплуатировать до 2020. Стараются делать так, чтобы он работал непрерывно и давал больше результатов. Но периодически приходится его останавливать по техническим причинам. Когда данные накапливаются, их отдают нам (физикам-экспериментаторам из Центра физики частиц БГУ – прим. автора) на обработку. Качественная обработка данных может занимать до двух лет. Самого ускорителя недостаточно для науки – еще задействована огромная система компьютерных кластеров.

– Что будет с коллайдером после 2020 года, если не продлят финансирование проекта?

– Его будут модифицировать по-максимуму. Есть проект апгрейда «Большой адронный коллайдер на высокой светимости». Возможно, выделят на него деньги – тогда БАК сделают еще мощнее. Причем его можно сделать мощнее как в плане энергии, так и в плане количества информации. Если установка сможет выдавать в минуту больше данных, чем сейчас, то мы сможем уловить более редкие события. За 2012 год родилось, условно, 40 бозонов Хиггса. Повторю - за целый год. Речь идёт о количестве, которое удалось идентифицировать. Ведь формально на LHC каждую минуту рождается 15 бозонов Хиггса. Однако они полностью теряются в шуме других частиц. Надеюсь, что за 2016 наскребут хотя бы 200. А чтобы исследовать частицу, нужно 1 000 или 2 000 бозонов. Чем больше данных получат экспериментаторы, тем больше информации будет у теоретиков.

LHC - труба из магнитов под землёй, длинной 27км. На фото - копия для туристов

– Правда ли, что физики-теоретики недолюбливают экспериментаторов?

– Да, есть такие проблемы. Это сложный философский вопрос. Дело в том, что мы работаем в связке. Но экспериментаторы сначала делают, а потом думают. Теоретики же считают наперед. К тому же, экспериментаторы работают с установкой – это все-таки больше инженерия, то, чему учат в институте. Теоретики занимаются непосредственно наукой – передний план, а уже этому нигде не учат.

Статуя танцующего Шивы на территории ЦЕРНа

– Сейчас люди долго не задерживаются в науке. Вы не хотите сменить профессию?

– Не задерживаются, потому что понимают, что программисты получают больше, бизнес-аналитики получают больше… А я хочу заниматься наукой, потому что… Да потому что мне нравится наука. Я еще в 7 классе понял, что хочу стать физиком. И соскакивать не собираюсь.

Доска физика-теоретика

P.S. – Если будет время и желание, почитайте книгу «Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман!», - советует Егор. – Фейнман – очень экстравагантный американский ученый. Книгу читать легко даже нефизикам. Там есть ответы на вопросы, которые вы задавали: чем отличается теоретик от экспериментатора, почему физик становится физиком и не хочет заниматься зарабатыванием денег.

 Беседовала Вера Белоконь